Мемуары. Часть 1
На фоне прожитых лет, когда лежишь на древнем, комфортном диванчике, не торопясь на работу, не забивая голову производственными неуввязками, отлично вспоминается всё самое приятное и запрещенное. Почему запрещенное? Читайте и делайте выводы.
Родился я в маленьком сибирском городе, достопримечательностью которого был оборонный завод, выпускающий что-то для ракетных войск. Отец мой работал на этом предприятии инженером КБ и счастливо бросил нас с матерью, когда вашему преданному слуге исполнилось 5 лет. Мать, кстати учительница российского языка и литературы, погоревала, но «утешителя» отыскать не торопилась, посвятив львиную часть собственного времени моему воспитанию. Я читал с 5 лет, писал и считал с 6, был самым небольшим гостем нашей городской библиотеки. В школе до 5 класса был отличником, благодаря собственной усидчивости и неплохой памяти, а то, что мать там преподавала, только помогало. К седьмому классу я подошёл привлекательным ребенком с неплохой фигурой (спасибо баскетболу и лёгкой атлетике) . Тогда же начались мои сексапильные мучения, сопровождающиеся, как и у всех в этом возрасте, эротическими фантазиями, онанизмом и иными «красотами». В то же время я начал осознавать, что смотрю на свою маму как-то по особому, ни как на ближайшую родственницу, как на даму. Толчком послужил один случай. В один из дней я возвратился из школы пораньше — захворал учитель труда, зашёл в квартиру, открыл дверь нашей комнаты и застыл на пороге. На диванчике посиживала полностью нагая мать и примеряла трусики. Она испуганно вскочила, прикрывая руками крепкую, привлекательную грудь, а «киска» , поросшая светлыми волосиками, осталась открытой моему скупому взгляду. Мать расслабленно произнесла:
— Отвернись, — да я и сам стремительно выскочил в коридор. Картина эта запала мне в голову крепко и навечно. Компов в то время не было, и неоткуда было выяснить, что тяга к материнским прелестям, именуемая «инцест» , неестественна и ненормальна. Ночкой, представляя маму в лифчике и без, в трусиках и без, я ожесточенно надрачивал писюган и литрами спускал в трусы. И так практически каждую ночь. В то время маме моей было 33 года: привлекательная, с маленькой грудью, стройными ногами и незначительно тяжеловатой попой. Всё своё время она посвящала работе в школе рабочей молодежи, куда её перевели годом ранее завучем. Мы жили в коммунальной квартире, которую разделяли с семьёй таковой же разведёнки, как мать, Лиды.
У неё было двое деток: Фёдор — мой ровесник, и Нина старше меня на 2 года. Когда мать уходила вечерком на работу, она просила Лиду проследить, чтоб я впору поел и лёг спать. Так и текла равномерно моя жизнь: школа, спортивная секция, дом, пока не вышло одно событие. Федьке, моему дружку и другу, исполнялось 14 лет. Он старше меня на пару месяцев, и время от времени это было решающим фактором в наших редчайших спорах. Событие решили отпраздновать в воскресенье в узеньком кругу наших 2-ух семей, но в субботу мамы позвонила подруга из примыкающего города и попросила срочно приехать, чтоб посодействовать с похоронами супруга. Мать засобиралась:
— Будь грамотеем. Я приеду в пн, думаю, за два денька с тобой ничего не случится, ну и тётя Лида присмотрит.
Она прочно поцеловала меня, взяла небольшой чемодан с вещами и вышла из квартиры.
«Ура!» — воскрикнул я про себя. Хотя особенного контроля со стороны мамы я не испытывал, но остаться одному на 2 денька было здорово, хотя я ещё не знал, как распорядиться со свалившейся на меня свободой. Мать оставила средств. Пойти в кино? Ну его на фиг! Приобрести пузырь? Да-а-а!!! И вот я, схватив сумку, иду к наиблежайшему магазину. К тому времени я уже год, как курил, ну и выпивал время от времени с друзьями. Мать подлавливала меня, читала нотации, но кончалось всё тем, что брала с меня самое честное-честное слово больше так не делать. И так до последующего раза.
Около магазина повсевременно отирался Колян, неухоженный, плохо пахнущий мужчина, весь в щетине и миазмах застарелого похмелья. Он был нашим соседом со второго этажа, запойным запивохой и работал кое-где охранником.
— Сашок, привет! Как дел?
— Дядь Коль, возьми бутылку вина.
— У-у, салабоны, заколебали. Нальёшь?
— Нет вопросов.
Колян здесь же схватил у меня сумку, средства и понесся в открытую дверь подсобки. Минут через 5 он вышел, достаточно жмурясь.
— Слышь, я стопарь для себя налил, остальное заткнул пробкой.
— Спасибо. Только, дядя Коля, мамы:
— Могила! Впервой, что ли.
— Я схватил сумку и помчал домой. Квартира встретила тишью и полумраком, исключительно в квартире у Тюриных напевал тоненький глас. Я заглянул в комнату. Нинка посиживала на диванчике, что-то шила и мурлыкала песню.
О моей соседке разговор особенный. Безобразная, с расплющенным толстым носом, большой грудью, но прелестными ножками и попой, она окончила восьмилетку и обучалась в ПТУ на штукатура-маляра. Самое главное, в общении моих знакомых мальчуганов проскальзывали на неё свойства, как на даму, которая «даёт». Я жил с ней в одной квартире и как-то не рассматривал Нину, как сексапильного партнёра.
-А Федька где?
— Они с мамой до вечера ушли к тёте Гале имениннику костюмчик шить. А ты что делаешь?
— Да ничего, только с улицы пришёл. Пойдем ко мне?
Она малость замялась.
— Шить нужно: Хотя пойдём.
Войдя в нашу комнату, Нинка сразу включила телек и села напротив, на кровать матери. Телек — это круто! Не запамятовывайте, шёл 1965 год, и люди с «ящиком» числились чуть не небожителями. Мать, хотя и получала мало, смогла за год скопить на небольшой «Рассвет» , и он каждый денек выдавал одну программку с 14 до 20, с неотклонимыми новостями, известиями с полей и т. д.
— Как дела? — спросила Нина, запрыгнув на диванчик, за ранее включив телек.
— Нормально, — я медлительно, с чувством, начал опорожнять сумку.
— Ничего для себя, откуда такое достояние?
— Мама средств оставила, дядя Коля посодействовал отоварить. Будешь?
— Я не знаю, мама унюхает — отпиздохает по 1-ое число.
— Да не боись, зажуём лаврушкой, что впервой, что ли?
Нина вдумчиво поглядела на пузырь, и, видимо что-то решив, махнула рукою:
— Хорошо, наливай, я на данный момент с кухни чего-нибудь закусить принесу.
Она ушла, а я взял из серванта два фужера, протёр их и заполнил светло-коричневым портвейном. 1-ая у нас пошла отлично и, не останавливаясь на достигнутом, здесь же выпили ещё. Нина раскраснелась, у меня зашумело в голове — первичные признаки опьянения налицо, вторичные признаки пошли, когда я сел рядом с ней на диванчик. Нинка пристально смотрела какую-то лабуду по телеку, а, может, делала вид, халатик на сиськах оттопырился и было видно, что лифчика на ней нет. Я её приобнял за плечо и, уткнувшись в телек, начал поглаживать, равномерно спускаясь всё ниже и ниже.
— Ты чо? — сняла мою руку Нина. — Не балуйся.
Я подошёл к столу и разлил остатки из бутылки для себя и ей. Дружно выпили, закусили сырком, и я, осмелевший, обнял её уже 2-мя руками и полез лобзаться. К поцелуям она отнеслась на удивление тихо и, и наши губки соединились (благо, полгода вспять тренился на однокласснице) . Пальцы мои легли на твёрдую грудку и начали её мять, повышенное внимание уделяя соску, торчащему, как зрелая черешня.
— Саша, закончи, не нужно, — почему-либо зашептала Нинка, вяло пытаясь снять мою руку, но здесь опьянение достигнуло подходящей кондиции, когда всё по барабану, и я стал аккуратненько заваливать даму на диванчик, опустив руку шаловливую на толстую, мягенькую ляжку.
— Ой, что ты делаешь, — так же тихо шепнула Нина. — Я орать буду.
— Ори, дома всё равно никого нет.
Этот аргумент пробился в её сознание, и тело, обмякнув, приняло горизонтальное положение. Про еблю в теории я знал только то, что мне ведали старшеклассники, когда мы скрывались за школой с папиросами, ну и эти рассказы на 90% были выдумкой, хвастовством. Так, 1-ое — это задрать до пояса халатик, 2-ое — попробовать снять хэбэшные, голубые трусы, но не тут- то было. Нинка забилась в тихой истерике, закатала ногами и попробовала ударить меня кулаком по спине, я разозлился и резко дёрнул трусы вниз так, что они с треском распались на две половинки. И здесь я увидел пизду! Не на фото с карт, которые в поездах продают немые, а живую, покрытую светлыми волосиками. Нина, порываясь сесть, захныкала:
— Вот, трусы разорвал, что я мамке скажу? Трусы-то у нас все считанные.
Она с энтузиазмом поглядела на свою письку, потом на меня. Незначительно раскосые глаза, подёрнутые туманом алкоголя, как-то противоестественно поблескивали, но, точно, не от слёз. Недолго думая я, в продолжение собственных действий, положил ей ладонь на лохматый пирожок, сжал, а пальцами начал водить по щёлочке. Там было влажно, и я, умный мальчишка, додумался, что подруга возбудилась и потекла. Нинка прикрыла глаза и положила свою ладонь на мою.
— За то, что разорвал мои трусы, поцелуй меня там, — и указала промеж ног. Опаньки! То, что всякие шалашовки у мужчин хуй в рот берут и сосут, я слышал, но чтоб пизду целовать — такое даже в разум не могло придти. А Нинка продолжала:
— Мне один раз дядька взрослый так делал, знаешь, как приятно! А позже я для тебя что-то покажу, не пожалеешь!
Она полу легла на диванчик, расставила ноги так, что вся её писька раскрылась, как будто речная раковина, а я, как дурачина смотрел и не знал, что делать. Хуй разрывал брюки, но я осознавал, что без поцелуев, которые напористо просила соседка, кина не будет. Склонив голову к волосатой, не по привычке пахнущей пизде, я впился губками в выпирающие половинки.
— Смотри, как они похожи на губки, поцелуй их в засос! Да, вот так! А сейчас полижи языком, повыше, видишь бугорок? Да, да, ещё!!
Она стала выгибаться, насаживаться с силой на мой язык, который, если честно, уже утомился проделывать скользкий путь вдоль волосатого пирожка, ия прикусил её за этот самый бугорок. Нинка выдохнула, простонала что-то и затряслась, как в лихорадке. В рот мне брызнула пахнущая, тягучая жидкость. «Обоссалась она, что ли? — поразмыслил я, но здесь же сообразил, что ЭТО на мочу не похоже ни по цвету, ни по запаху. Соседка открыла глаза, шепнула «Отлично!» и начала стягивать с меня трико с трусами, обхватила руками хуй, стремительно запихнула для себя в рот и начала его сосать и облизывать. Что я ощущал при всем этом — словами не обрисовать, но всё не плохое стремительно кончается, вот и я кончил в гортань соседки, да так, что она поперхнулась и вся спущёнка вытекла на диванчик, прямо на новое покрывало. Нинка вытерла губки и вопросительно уставилась на меня:
— Что, понравилось?
— Естественно!
— Ну, и ты нормально всё сделал, я приплыла классно.
Создатель рассказа: Виктор Микрюков
У нас также ищут:
ебут невесту порно видео бесплатно, трахнул мать беременную, пикаперы ебут телок, трахнула отца секс рассказ, русское инцест порно ролики, онлайн порно инцест комиксы, толстенькую трахнули в попку, ретро порно инцест смотреть видео онлайн бесплатно, подсматривал за мамой в ванной инцест, порно рассказы как трахнул тетю в попку, смотреть инцест сынок маму, русский инцест мамой, порно японские девочки инцест видео, русский инцест зрелые большие жопы, пьяный отчим трахнул дочку на кухне, лесби фистинг видео, порно инцест сын с матерью русское порно, порно бесплатно лесби групповушка, порно русское семейный инцест, смотреть порно брат трахнул младшую сестру онлайн, внук бабку инцест, бесплатно смотреть фильмы инцест азиатский, трахнул замужнюю дома, девушки дрожат при оргазме, Дикая и незабываемая групповуха на празднике с голыми бабами, выебал хорошее очко