Собственно, так, или почти так, у нас происходит каждый раз — с этого всё начинается… и этот раз не исключение: уже полчаса, сидя на скамейке, Саня уговаривает меня идти к нему, а я отнекиваюсь — делаю вид, что не хочу, и Саня, то и дело толкая меня локтём в бок, с завидной настойчивостью снова и снова повторяет своё «пойдём!», — ему хочется… ему очень хочется, а я…
— Сиди, — говорю я.
— Заебал ты меня! Хуля сидеть?!
— Когда это было, чтобы я тебя заёбывал? — Округляя глаза, я делаю вид, что пытаюсь вспомнить, когда же это было. — Хм… что-то мне, Санёк, такое не помнится…
— Что тебе не помнится? — отзывается Саня, и в голосе его звучит лёгкое возмущение.
— Ну, это… чтобы я тебя заёбывал.
— Вспомнишь, бля! Пойдём…
Мы сидим на скамейке — на лавочке — в тени старого абрикосового дерева, Саня почти на год старше меня — ему полных семнадцать, но это никакой роли в наших отношениях не играет: в душе я считаю, что я умнее Сани…
Во всяком случае, я не такой откровенный, как он, и хотя трахаться с ним мне нравиться ничуть не меньше, чем ему со мной, тем не менее каждый раз, когда у нас дело идёт к этому, я отнекиваюсь и отказываюсь — каждый раз я упорно делаю вид, что я либо не понимаю, чего он хочет, либо понимаю, но не хочу, и каждый раз получается, что Саня должен меня уговаривать и уламывать… типа: он хочет, а лично мне это всё по барабану, и если… если, в конце концов, я и соглашаюсь (а соглашаюсь я всегда) , то делаю это лишь потому, что просто-напросто ему, то есть Сане, я уступаю, — такой у меня «камуфляж» — моя тактика и стратегия; вот — опять:
— Ну, Владик… ну, всё! Пойдём… — Саня, неуклюже заигрывая, вновь толкает меня локтём в бок.
— Что значит — «всё»? — не сдаюсь я. — «Пойдём», «пойдём»… а зачем?
Помимо того, что я таким образом камуфлируюсь, я ещё хочу, чтобы Саня проговорил… чтобы он сказал вслух, для чего он меня зовёт — что именно мы будем у него дома делать… и Саня не выдерживает — говорит, и говорит он это сочно, даже смачно, не скрывая своего удовольствия:
— Выебу тебя… в жопу выебу… пойдём! — и даже не говорит, а шепчет, чуть наклонившись ко мне — обдавая моё ухо горячим дыханием.
Вот! Я сам не знаю, почему мне нравится это слышать… «выебу… в жопу выебу… » — произносит Саня, каждый раз приглушая голос, и эти его грубые, прямолинейно буквальные слова каждый раз вызывают у меня прилив горячего, жаром опаляющего желания… впрочем, этого я Сане тоже не показываю.
— Ты уверен? — прищуривая глаза, я спрашиваю Саню таким тоном, как будто безоговорочно даю ему от ворот поворот.
— Уверен, — улыбается Саня. — У меня на тебя с утра стоит…
— Так в чём проблема? Сдрочил бы, меня представляя, и все дела… а ты с утра мучишься, страдаешь… в чём проблема? — смеюсь я.
Занимаясь онанизмом, я сам представляю Саню довольно часто… точнее, вспоминаю-перебираю наши кувыркания — как он меня и как его я… иногда, впрочем, я думаю о других пацанах: об Игоре — своём однокласснике, или о Максе, который каждое лето приезжает к деду в гости из Ленинграда… но с другими пацанами у меня секса никогда не было, а с Саней мы трахаемся уже почти год, и хотя делаем это не очень часто, но каждый раз — по полной программе, и потому представлять Саню очень даже легко… впрочем, занимаясь онанизмом, иногда я думаю не о пацанах, а о знакомых девчонках, — каждый раз у меня это бывает по-разному… Мне давно хочется знать, дрочит ли «на меня» Саня, но эти вопросы мы с ним не обсуждаем — и я, насмешливо глядя ему в глаза, добавляю:
— Или что — подрочить слабо?
— Хуля мне дрочить? — отзывается Саня.
— Я лучше в жопе твоей… в очке твоём подрочу… пойдём!
— Ага, подрочишь, если я тебе дам… — снисходительно смеюсь я, и эта моя снисходительность тоже часть моего «камуфляжа». — А если не дам?
— Я ж тебе дам, — не задумываясь, парирует Саня. — Ты меня, а я — тебя… пойдём!
Ну, блин… логика железная!»Ты меня, а я — тебя», — говорит Саня, и я, невольно сжимая мышцы сфинктера, чувствую, как сладкий зуд буравчиками сверлит мою промежность… Мы сидим на скамейке — на лавочке — в тени старого абрикосового дерева, на небе — ни облачка, и кажется, что воздух, обжигающе горячий, невидимо дрожит от звенящего зноя…
— Ну… пойдём? — Саня, легонько толкая меня в бок локтём, смотрит на меня вопросительно.
— Ты что — не можешь без этого? — тихо смеюсь я; настойчивость, с какой Саня зовёт меня к себе, вызывает у меня самые противоречивые чувства: его ничем не прикрытое, совершенно конкретное желание одновременно и возбуждает, и удивляет меня… «как он так может?» — думаю я. Что он возбуждён и что хочет, мне вполне понятно, потому что я тоже возбуждён и тоже хочу, и хочу я не меньше его, но — признаваться в своём желании так открыто и так откровенно?
— Смотри… — вместо ответа Саня разводит в стороны колени, и я, скосив глаза, вижу, как вдоль правой ноги штанина его шорт бугристо выпирает. — Видишь… стоит! — не без гордости говорит он, шевеля под штаниной напряженным членом. — Пощупай…
— Ага, сейчас…
Саня, неожиданно схватив мою руку за запястье, рывком притягивает ее к своей промежности.
— Ты что, бля… совсем, бля, что ли? — Я тут же с силой вырываю свою руку из цепких Саниных пальцев, лишь на секунду коснувшись его твёрдого — напряженно бугрящегося — члена.
— А что? — смеётся Саня. — Никого же нет… кто нас видит?
Скамейка, на которой мы сидим, находится с внешней стороны забора, или, как здесь говорят, «за двором», и — хотя улица совершенно пустынна, тем не менее…
— Совсем, бля… совсем уже охуел… — шепчу я, не скрываю досаду.
— А что… что такого я сделал? — Саню веселит мой неподдельный испуг, с каким я стремительно вырвал свою руку.
— Ничего! Простой, как три копейки…
— Да ладно тебе! Из-за пустяка…
— Тебе всё пустяк…
Не отвечая, Саня какое-то время с любопытством неофита смотрит на собственную штанину, которая — под напором его напряженного члена — толчками приподнимается… Невольно скосив глаза, я тоже смотрю на его штанину… и, глядя на шевелящийся бугор, я отчетливо представляя напряженно твёрдый, горячий, сочно залупившийся Санин член… «ох, как сейчас мы покайфуем!» — с наслаждением думаю, и, думая так — предвкушая скорый кайф, я снова невидимо сжимаю мышцы сфинктера, чувствую, как сладчайший зуд пронизывает мою промежность…
— Ну, что… пойдём? — оторвав взгляд от штанины, Саня смотрит на меня вопросительно.
Я молчу; он хочет, и он этого не скрывает; а я… я тоже хочу, причём, хочу я не меньше, чем он, и у меня тоже стоит, но я в плавках, и потому моего стояка не видно… «и хорошо… — думаю я, — хорошо, что не видно», — я почему-то так не могу… то есть, не могу так откровенно, как Саня: он, когда начинает меня уламывать уже открытым текстом, каждый раз ведёт себя так, будто оба мы, он и я, самые настоящие гомики… а мы с ним… «Мы — не гомики! — думаю я. — Мы — просто так… »
— Вла-а-д… — в голосе Сани упруго звучит нетерпение.
— А?
— Хуй на! Вставай…
— Ты что — всё ещё хочешь? Ещё не передумал? — голосом, полным ехидства, мстительно уточняю я; и правильно: нечего хватать меня за руку — тянуть мою руку к своему початку… и тут же, не менее мстительно — с той же самой интонацией, я добавляю, глядя Сане в глаза: — Я же сказал тебе — посоветовал…
— Что ты мне посоветовал? — Саня смотрит на меня вопросительно, не совсем понимая.
— А то… солнце, воздух, онанизм укрепляют организм! Вообрази меня — и вперед! Можешь руку намылить… какая тебе разница? Устала правая — работай левой…
— Это ты будешь меня воображать… понял? — парирует Саня. — А я тебя без всякого воображения отпистоню… пойдём, бля!
— Я вообще никого не воображаю — не занимаюсь этим, — не моргнув глазам, вру я. Мне почему-то хочется, чтобы Саня думал — и верил — что онанизмом я не занимаюсь… ну, то есть, вообще не занимаюсь! Будто в пятнадцать-шестнадцать лет такое возможно… Впрочем, Саня тоже никогда открыто не признавался мне в том, что он дрочит, и о том, что он дрочит, я могу лишь догадываться — по собственному опыту. — А вот ты советом моим можешь без всякого труда воспользоваться, — говорю я.
— Мы рождены, чтоб сказку сделать былью… — смеётся Саня. Кажется, его совершенно не волнует, дрочу я или нет. Ему хочется в жопу — хочется со мной трахаться, и он этого не скрывает. — Ну, Влад… ну, чего ты? Чего ты ломаешься? Пойдём!
— Блин, не отстанешь теперь! — говорю я. Напряженный член мой сладко ноет, и я сам уже хочу сильно-сильно — хочу не меньше Сани, но… врагу не сдаётся наш гордый «Варяг», и я до последнего делаю вид, что я совсем не хочу и что если… если сейчас я и соглашусь к нему идти, то лишь потому, что он, то есть Саня, «теперь не отстанет».
— Не отстану, — соглашается Саня, через штанину сдавливая ладонью свой напряженно выпирающий шишкой член. — Пойдём!
Ох, до чего он настойчив: «пойдём», «пойдём»… конечно, пойдём! Куда же я денусь… Мне тоже хочется сдавить, стиснуть ладонью свой сладко ноющий член, но я не делаю этого — терплю. Саня, убрав свою ладонь в сторону, вновь шевелит членом… «Какой, всё-таки, он дурак — верит, что я не хочу», — думаю я, глядя, как штанина его шорт под напором члена упруго, соблазняюще бугрится: сжимая мышцы сфинктера, Саня конвульсивно дёргает — толчками приподнимает — свой напряженно твёрдый агрегат.
— Давай вечером, — говорю я, тем самым показывая, что я почти сдаюсь — я согласен в принципе, и вместе с тем, говоря «давай вечером», я делая последний штрих, камуфлирующий моё собственное страстное желание… какой я умный!
У нас также ищут:
русское порно мать трахнула своего сына, как девственницам ломают целки, сын делает фистинг матери.видео, ебут узбечку порно смотреть бесплатно, скачать трансы ебут мужиков, порно ебут худую блондинку толпой, мою жену ебут толпой смотреть онлайн, мама с папой трахаются в ванной, фото инцест отца и дочки, Знойная белокурая дрянь села пиздой на твердый стояк, смотреть как ебут эльфиек, инцест снятий на телефон, пьяную русскую ебут в турции, трахнул в платье русскую, двух девок ебут в жопу, порно выебал бодибилдершу видео, инцест в квартире рассказы, инцест сваты, Игривая дама возбудила член и потрахалась с парнем, фото трахнули парня, рассказ трахнули жену как шлюху, лесби фистинг русские, порно онлайн говорит трахни меня, дочь и папа и мама трахаются, инцест рассказы русское порно теща, трахнул зрелую на русском