Эта невероятная история случилась много лет назад. Невероятная потому, что я ни за что бы не поверил в реальность этих событий, если бы сам не был их непосредственным участником.
Попал я как-то в гости к своему школьному другу, Петьке. Кажется, на день рождения. А может, на новоселье — сейчас уже не припомню. Да и неважно это, на самом деле. Но за столом нас было пятеро: Петр с женой, его сослуживец, тоже с супругой, да я, — это помню точно. Петькины друзья пришли с детьми — девочками четырех и шести лет. А у Петьки самого пятилетняя дочка. Так что дети не скучали — их отправили играть в спальню, чтобы под ногами не мельтешили. Да и от водки подальше — зачем им наблюдать наши возлияния.
Из комнаты, где играли девчонки, доносились дикие вопли и страшный грохот, но на это никто особо не реагировал — обычные дела при играх трех маленьких детей. Если взрослые шумят за столом, почему бы и им не оторваться по полной!
Пролетело несколько часов застолья. Я, признаться, слегка осоловел. И вообще, чувствовал себя уставшим, поэтому решил немного отдохнуть — нетвердой походкой я отправился в спальню, рассчитывая немного поспать.
Чтобы никому не мешать, я лег на ковер в дальнем углу комнаты. И тут же услышал, как мамки сердито зацыкали на своих разбушевавшихся детишек: мол, тихо! дядя Андрей спит, не шумите! Мамам, конечно, было невдомек, что дяде Андрею наплевать на шум и гам, — он спокойно засыпает где угодно. Только вот вряд ли он может лежать, как бесчувственное бревно, рядом с такими симпатичными бесенятами… Минуты на три наступила тишина: беготня прекратилась, но своим чутким ухом я засек, что девочки в другом углу спальни о чем-то таинственно перешептывались.
Я прикрыл веки и сделал вид, что задремал. Но не прошло и минуты, как неожиданно на меня сверху кто-то повалился, — я вздрогнул и на секунду открыл глаза. Раздался дружный хохот. Потом прыгнула вторая, потом третья — развернулась целая баталия. Конечно, это занятно, когда по тебе скачут прелестные белочки, но не пора ли прекращать это безобразие? — подумал я, слегка приоткрыв один глаз. Как раз вблизи оказалась одна из участниц свалки, которую я мгновенно схватил в охапку.
— Ааа! Он меня поймал, — радостно завопила та.
— Тише мыши, кот на крыше — произнес я басом со страшным рычанием. — А котята ещё выше…
Дети захохотали. И вдруг пойманная белка — а это была старшая из девочек — предложила:
— А давайте играть в кошки-мышки!
Все захлопали в ладоши, бурно поддерживая это предложение. Я, то есть «кот, который на крыше», шкодливо посмотрел на дверь спальни: она была прикрыта, но не очень плотно — оставалась небольшая щелка. Я прикинул, что совсем закрывать ее не стоит, чтобы никто ничего не заподозрил, но играть надо так, чтобы через щель нельзя было разглядеть, как именно кот охотится на мышат.
— Рррр! — раздался грозный рык разъяренного кота. — Подлые мыши! — зашипел он. — Как вы посмели трогать котика, спящего сладким сном?! Щассс он задаст вам перцу! — с этими словами я, растопырив лапы, погнался за мышами, а они тут же кинулись врассыпную. Поймав маленькую, я имитировал, будто нечаянно ее выпустил, — мышка вырвалась и громко рассмеялась, довольная, что осталась жива, вырвавшись из цепких лап хищника. Следующая так же ловко увернулась и спряталась под кровать. Но старшей улизнуть не удалось — тут-то ее и настигло возмездие: рычащий от возбуждения кот принялся сладострастно грызть жертву. Первым делом, как и подобает хищнику, он «перегрыз» мышке горло — эту нежнейшую детскую шейку. Жертва подергалась в предсмертных конвульсиях и затихла.
Поскольку кот был не только кровожаден, но и просто жаден, он решил положить свою первую добычу на кровать, чтобы продолжить ловлю остальных.
Старшая мышь, как и подобает добропорядочным дохлым жертвам, плетью повисла на «окровавленных» кошачьих лапах. Маечка её задралась, обнажив гладкий животик с очаровательным пупочком. Укладывая девочку на кровать, я левой рукой придерживал ее за спинку — так, чтобы, прогнув ее назад, ещё больше оголить тельце. На кожице моей жертвы виднелись синенькие венки, заманчиво убегающие под трусики. Молниеносным движением ладонь правой руки легла на животик и проскользнула под резинку. Быстро пощупав голенький лобочек, она тут же выскочила обратно — на это ушла доля секунды. Но она была просто незабываема!
Однако не тут-то было. Девочка открыла глаза и серьезным тоном заявила:
— Ты почему потрогал мою писю?
Я пришел в ужас от этих слов — в соседней комнате сидели родители ребенка! Пропал, влип, — пронеслось в голове. — Погиб ни за что, ни про что! Это провал: сейчас пойдет и расскажет все маме… Мама расскажет папе и… хана!
— Да я ее и не трогал! — растерянно оправдывался я. Надо было хоть как-то выкручиваться.
— Нет, трогал! — настаивала девочка.
— Да нет, тебе показалось!
— Ничегошеньки и не показалось!
— Я всего лишь хотел слопать пупок, но рука поскользнулась, и я нечаянно… — на ходу придумывал я, пытаясь выползти из скользкой ситуации.
— Ну, ладно, — снисходительно сказала она, — можешь лопать…
Я, как будто замаливая грехи, тут же набросился на мышь и с остервенением стал «поедать» этот спасительный пупок. При этом я очень тщательно его вылизывал, и от щекотки животик девочки нервно подергивался. Когда с пупком было покончено, я перевел дыхание и уже подумывал, не пора ли вообще смываться — от греха подальше. Но тут меня подстерегал очередной удар, еще более сильный. Мышка, хитро глядя мне прямо в глаза, заявила:
— А писю?
У меня было такое ощущение, будто я получил кувалдой в лоб, именно в центр лба, а не просто по голове.
— Что — писю??? — как бы не понимая смысла требования, спросил я.
— Когда будешь есть писю? — не оставляя пути для отхода и все так же хитро щурясь, произнесла жертва.
— А что, разве пися съедобна? — беря себя в руки и начиная подыгрывать мышке, прошептал я.
— Да, очень даже съедобна! — с напором сказала проказница. — Она у мышки вкусная и сладкая!
Боже, спаси и сохрани! Я понял, что попал в страшную ловушку, настоящую котомышеловку: тут, в нескольких метрах от места преступления, в соседней комнате за столом сидят мамы и папы этих мышек — в любой момент дверь может отвориться, и кто-нибудь станет свидетелем злонамеренного, а значит, криминального факта растления их детей — это же настоящий скандал!»Сексуальное злоупотребление», как пишут в газетах…
Но, с другой стороны, ситуация была поистине уникальна: такое случилось со мной впервые в жизни! В голове промелькнула шекспировская фраза: «быть или не быть — вот в чем вопрос!» Кто знает, возможно, такого случая не представится больше никогда! Что делать?! Развернуться и уйти или…
Кот дернулся, схватил развратницу-мышь, перевернул ее, оттянул трусики и стал с жадностью поедать писю. При этом он повернулся спиной к двери, чтобы краем глаза контролировать дверной проем через зеркало, — в любую секунду он был готов прервать акт мышеедства. Секунд десять-пятнадцать длилось вылизывание мышиной норки. После чего я надел трусики и поставил мышку на пол. И что вы думаете? Эта бесстыдница, не дав мне опомниться, приказала:
— А теперь… слопай писи у тех мышек!
От такой наглости я просто обезумел: схватив очередную мышку, которая как раз вылезла из-под кровати, я перевернул ее и слегка почмокал через трусики, приговаривая: «ой, какая вкусная, ох, какая сладкая!»
— Неет, так нельзя, — не унималась главная мышь.
— Надо взаправду, по-настоящему!
Ужас, она действительно доведет меня до греха, — подумал я. — Или уже довела?
Однако, подчиняясь, я схватил среднюю мышку, быстренько приспустил с нее трусики, пару раз лизнул, поймал младшую и повторил с ней то же
самое.
— Ну что, теперь довольна? — тихо спросил я, одновременно пытаясь определить, чем отличаются эти три девочки на вкус.
Стоя передо мной руки в боки, главная мышь повелительно спросила:
— А попку?
— Фууу, попку?! — притворно морщась, отвечал я, стараясь говорить тише. — Она же, наверно, грязная?!
— Нет, она мытая! И тоже вкусненькая! — настаивала девочка, притопнув ножкой.
— И ее тоже надо есть?
— Дааа!!!
— Ну, держись! — я вновь схватил неугомонную мышку, перевернул ее, оголил ягодички, и, придерживая за бедра, раздвинул их, обнажив розовую дырочку, чтобы затем несколько раз пробежать по ней языком.
— Теперь то же самое с ними делай, — хихикая, повелела мышь. — Только взаправду!
Пришлось повторить то же и с остальными. Когда я заканчивал пиршество с последней мышкой, первая, заливаясь от смеха, лепетала что-то нечленораздельное, типа: «а еще здорово было бы пописать в ротик!»
Ну, уж нет — это будет уже полный беспредел! Я и так зашел слишком далеко, хватит! Иначе не миновать беды! Я решил успокоить девочек, переключив их на другую тему. В дальнем углу спальни были разбросаны разные игрушки: куклы, детская посуда, — куда я и обратил их внимание:
— А теперь играем в супермаркет! Ты раскладываешь товар, ты сидишь на кассе, а ты будешь контролером!
Соорудили прилавок, нарезали деньги из старых газет, приволокли детскую коляску для перевозки выбранного товара…
Но меня не покидала мысль: как у этой девочки появились такие необычные желания? Откуда ей известны эти недетские ласки? Или как раз детские? Пользуясь передышкой, пока маленькие побежали в туалет, я стал расспрашивать мою мышку: кто с ней играет в подобные игры?
Она же только сердито мямлила в ответ:
— Отстань, это тайна! . .
Я еще предпринял несколько попыток выведать у девочки интересующие меня подробности — но все безуспешно…
Так ничего и не добившись, я вернулся к гостям, где все еще продолжалось шумное застолье. Мою постепенно трезвеющую голову тревожила мысль: а не проговорятся ли случайно девчонки своим мамам и папам про нашу игру в «кошки-мышки»? . .
Где-то через недельку я встретил маму той самой девочки — главной мышки-искусительницы.
— Слушай, она уже все уши прожужжала про тебя! — воскликнула женщина. У меня от ее слов похолодело на сердце. — Все меня спрашивает, когда же, наконец, придет к нам в гости этот дядя Андрей? С ним, говорит, так прикольно играть! Слушай, Андрюша, забегай к нам, пожалуйста, когда будет свободное время, лучше как-нибудь вечерком…
… Прошел год. Несколько раз я встречал мою мышку на улице с мамой — девочка подросла, стала серьезной первоклассницей. Но при наших встречах она преображалась — завидев меня издали, она кричала на всю улицу: «мама вон дядя Андрей!»
— Ну, когда ты к нам в гости-то придешь?! — требовательно теребила она меня за руку, едва поздоровавшись.
И вот, наконец, эти гости состоялись. Мы с главой семейства приехали довольно поздно, когда дети уже спали, и устроили кухонные посиделки по поводу покупки новой машины: я помогал выбрать ее и перегнать на место, будучи в роли опытного автолюбителя. Ну, обмыли как полагается — приговорили несколько литров высококачественного спиртового обмывателя. Я и без того устал от долгой поездки, так что к полуночи меня совсем разморило.
— Пойду уже спать, пора домой, — засобирался я, поглядывая на часы.
— Да куда же тебе сейчас идти! — запротестовали благодарные хозяева. — К тому же завтра суббота, выходной! Иди, ложись в детской. Сейчас тебе постелим…
Через несколько минут все было готово: я отправился спать в комнату, где рядом на кровати лежали две маленькие девочки. В одной из них, крайней, я признал свою «главную мышку». Уложили меня на полу, возле детской кровати. Я лег и крепко заснул, едва моя голова коснулась подушки.
Среди ночи что-то разбудило меня, как будто коснувшись моего лба. Открыв глаза, я в слабом свете ночничка увидел перед собой детскую ручонку, свисавшую сверху. Я нежно поцеловал ладошку и перевернулся на другой бок. Вдруг я заметил, что конечность ожила: пальчики растопырились и стали делать хватательные движения. Поймав один, я стал целовать его — теперь уже тихонько покусывая. Ручка вздрогнула, но не убежала. Тогда я продолжил целование каждого пальчика по отдельности — и ручка стала подыгрывать: когда наступала очередь следующего пальчика, он тут же сам подставлялся! Наконец я взял ручку, повернул ее ладонью к себе и нежно поцеловал в серединку. В этот момент пальцы сомкнулись и схватили меня за нос. Потом они легонько ощупали усы, щеки уши. Меня это страшно возбудило — захотелось продолжить эту прелестную игру! Единственное, чего я боялся, — дверь в коридор была полностью открыта.
Я прислушался: в доме стояла тишина, изредка прерываемая размеренным храпом хозяина, доносящимся из супружеской спальни. Я тихонько приподнялся, встал на колени перед кроваткой и стал целовать детскую ручку все выше и выше, не пропуская ни одного сантиметра этой чудесной детской кожи.
Очень ласково я расцеловал ложбинку с внутренней стороны локтя. Потом переместился на грудку с выступающими ребрышками, неторопливо поиграл язычком с маленькими сосочками, затем спустился к пупку, вылизывая животик, и, наконец, ощутил ртом теплый трикотаж детского белья. Прижавшись губами к заветному холмику, я выдохнул сквозь трусики горячий воздух. Ножки тут же сомкнулись и сделались напряженными. Губы мои пошли вниз по тонким ножкам, затем остановились и поцеловали коленочки. Я коварно запустил ладонь между коленками и попытался их раздвинуть — но они были плотно сжаты и сопротивлялись! Я спустился до пяточек. Начал нежно целовать пальчики на ногах. Так же, как и на руках, я расцеловал их со всех сторон. Затем поводил языком между пальцами. Потом очень осторожно взял ртом каждый из них и тщательно, не торопясь, пососал. После этого я стал целовать ножки, продвигаясь уже снизу вверх, и когда опять дошел до коленок, то с удивлением заметил, что бедра расслабились, и их можно легко развести. Я потянул одну коленку в сторону — вторая сама отодвинулась в другую. В этот момент мне почудилось, что все это наваждение! Что все это сон! Сладкий сон с привкусом реальности! Я принялся целовать ляжечки — нежные, бархатистые, — поднимаясь все выше и выше. И опять я заметил легкое движение — ножки сами раздвигались все шире. Не может этого быть! КАК! — меня буквально охватил сладкий восторг. — ОНИ САМИ!!!
Я уже не мог сдерживаться — почти задыхаясь, я целовал сквозь трусики самое драгоценное. Потом взялся за резиночку и спустил тряпицу до самых щиколоток — при этом попка сама приподнялась, чтобы мне было удобнее.
Дальше была сказка. «Тысяча и одна ночь». Животик чуть-чуть подрагивал, откликаясь на каждое движение языка. Боже что я делаю, — гудело в голове. — Я сошел с ума, я негодяй, я последняя сволочь! — Но она же сама велела мне есть писю, — отвечал другой внутренний голос, тоже мой. — Значит, ей этого хочется…
Наконец я вернул трусики наверх, и когда почти надел, девочка приподняла тело и быстрым движение сама натянула их.
Потом встала с постели и вышла в коридор. Сердце мое сжалось от страха. Она сходила в туалет, после чего зашла в спальню к родителям и нырнула к ним под одеяло.
— Мама! Ну, мама!
От ужаса у меня потемнело в глазах.
— Чего тебе, доча? — сонно спросила мать.
— Мам, можно мне с вами полежать?
— Господи! Да что ты все выдумываешь! Иди, ложись в свою кроватку, здесь тесно.
Девочка вернулась в детскую и почти упала на меня сверху — как тогда, в первый раз, перед игрой в кошки-мышки.
— Дядя Андрей, а с тобой можно? — прошептала она.
— Ну, забирайся скорее, — ответил я одними губами, приподнимая край одеяла.
Моя нежная мышка обхватила меня ножками и обняла за шею.
— А давай ты тоже будешь моим папой, — сказала она мне в самое ухо. — Ты тоже хорошо умеешь…
— Что я умею, мышенька?
— Ну, как что… писю есть, сам же знаешь!
У нас также ищут:
Мужчина потрахал двух потаскух в доме, смотреть порно инцест русский онлайн домашний, Похотливую брюнетку связали и выебали в тугой зад, фото и рассказ как ебут мужа в очков, видео сломали целку училке, ебут в 3 нд, порно рассказы инцест с комиксами, спящую выебал онлайн, порно фото инцеста крупно, реальный русский инцест скачать бесплатно на телефон, брюнетку трахнули на лестнице, сестра брат трахнул ххх, разрыв целок с кровью, винтаж инцест онлайн фильм, русские дочери ебут мамаш, русский разврат инцест, секс целка истории, на кухни трахнул смотреть онлайн, Зазноба прыгает на пенисе седовласого мужика, порно инцест русское смотреть онлайн бесплатно в хорошем качестве, любительское порно инцест видео, фото целки на пляже, юный сын трахнул свою маму видео, трахнул в автобусе рассказ, инцест с папой рассказы, так и едем плачем и трахаемся